|
Крымскотатарская проблема возникла как результат противостояния советских властей и депортированного в 1944 г. с территории Крыма крымскотатарского народа, которому после отмены в 1956 г. режима спецпоселений не было разрешено вернуться на историческую родину.
До сих пор вопрос о принятии основных государственных решений и путях политического урегулирования крымскотатарской проблемы в 1950-1980-е гг. был окутан завесой тайны и не становился объектом специального исследования, что в значительной степени объяснялось как невозможностью подобного изучения в условиях цензурированной советской историографии, так и засекреченностью документов партийно-правительственных органов. Последнее обстоятельство обусловило "неполноту" исследований западной и эмигрантской историографии (Conquest R. The Nation Killers: The Soviet Deportation of the Nationalities. New York, 1970; Fisher A. The Crimean Tatars. Stanford, 1978; Григоренко А. А когда мы вернемся... Нью-Йорк, 1977 и др.) .
В конце 1980-1990-е гг., после принятия Декларации Верховного Совета СССР от 14.11.2023 г. "О признании незаконными и преступными репрессивных актов против народов, подвергшихся насильственному переселению, и обеспечении их прав", началась репатриация крымских татар, и был снят запрет на исследования по крымскотатарской проблематике. Появились первые работы, посвященные крымскотатарскому национальному движению, написанные в основном по материалам сам- и тамиздата. Рассекречивание архивных материалов в первой половине 1990-х позволило начать изучение послевоенной истории крымских татар уже с привлечением ранее недоступных документов партийно-правительственных органов (работы по истории депортации крымских татар 1944 г.: Бугай Н. Депортация крымских татар в 1944 г. // Украинский исторический журнал (Киев). 1992. №1; Брошеван В., Тыглиянц П. Изгнание и возвращение. Симферополь, 1991 и др. ), режима спецпоселений 1944-1956 гг. (Земсков В. Спецпоселенцы из Крыма //Крымский музей. 1994. №1 и др.); "крымскотатарского вопроса" (Волобуев О. Крымскотатарский вопрос в документах КПСС// Отечественная история. 1994. №1), крымскотатарского национального движения (Бажан М., Данiлюк Ю. Кримськотатарський национальний рух //Опозицiя в Украiнi (друга половина 50-х - 80-тi рр.) - Киiв, 2000). Не может не радовать то, что авторы работ последнего десятилетия активно вводили в научный оборот рассекреченные документы отдела спецпоселений НКВД-МВД СССР (ГАРФ), отделов и Секретариата ЦК КПСС (ЦХСД - РГАНИ) и ЦК КПУ (ЦДАГО Украины), однако далеко не всегда оправданным кажется забвение некоторыми из них целых комплексов документов, вроде бы "освоенных" предшественниками (например, материалов самиздата, на базе которых написаны более ранние работы: Губогло М.Н., Червонная С.М. Крымскотатарское национальное движение / РАН. Центр по изучению межнациональных отношений. Институт этнологии и антропологии имени Н.Н. Миклухо-Маклая.- Т.1. М., 1992; Алексеева Л.М. Крымскотатарское движение за возвращение в Крым // История инакомыслия в СССР. Новейший период. Вильнюс-Москва: Весть, 1992.- С. 93-110; Tatars of the Crimea. Their Struggle for Survival / Ed. by Ed. Allworth - Durham (North California): Duke University Press, 1987 и др.).
В 1970-2000-е гг. состоялись публикации документов, касавшиеся крымскотатарской проблемы: крупных судебных процессов над крымскими татарами (Живой факел. Самосожжение Мусы Мамута. Сб. документов. Нью-Йорк, 1986; Ташкентский процесс. Суд над десятью представителями крымскотатарского народа (1 июля - 5 августа 1969 г.).- Амстердам, 1976; Шесть дней. Белая книга. Судебный процесс Ильи Габая и Мустафы Джемилева. Нью-Йорк, 1980; Шестьдесят шестая годовщина Крымской АССР. Демонстрации и митинги крымских татар. 1987 г. Лондон, 1989; Шестой процесс Мустафы Джемилева. Симферополь, 2001), материалов крымскотатарского и правозащитного самиздата (Губогло М.Н., Червонная С.М. Крымскотатарское национальное движение. Т.2. Документы. Материалы. Хроника. М., 1992 ; Крымские татары в "Хронике текущих событий". - Кримськi студii. 2000. №5-6; Кримськi татари в альманасi "Вести из СССР" (1978-1983) // Кримськi студii. 2001. №5-6 (11-12). С.90-140). Фрагментарно публиковались документы о депортации крымских татар в сборниках, посвященных депортации народов СССР (Бугай Н.Ф. Иосиф Сталин - Лаврентию Берия: "Их надо депортировать..." Документы, факты, комментарии. М., 1992; Милова О.Л. (сост.). Депортации народов СССР (1930-1950-е годы). Часть I. Документальные источники Центрального Государственного Архива Октябрьской Революции, высших органов государственной власти и органов государственного управления (ЦГАОР) СССР. М., 1992 и др.). Большая подборка документов партийных органов УССР представлена в сборнике "Кримськi татари: 1944-1994" (Киев, 1994). Однако достаточно полного документального исследования крымскотатарской проблемы на сегодняшний день нет: вне поля зрения публикаторов (а следовательно, историков, этнологов, экспертов) по-прежнему остается крупный массив архивных документов партийно-правительственных органов 1950-1980 гг. (ЦК КПСС, Верховного Совета, Совета Министров, КГБ, Прокуратуры СССР), хотя именно противоречивые положения ключевых законодательных документов, партийных постановлений, циркуляров правоохранительных органов и секретных инструкций местного уровня определяли политику по крымскотатарской проблеме.
Применительно к изучению крымскотатарской проблемы весьма актуальным является создание и использование материалов устной истории, поскольку многие очевидцы событий (как государственные деятели, причастные к выработке властных решений, так и рядовые крымские татары, попавшие "под колесо" государственной машины за желание жить на родине) до сих пор живы, а мемуаристика, в которой хотя бы косвенно освещался данный исторический сюжет, крайне скудна (короткие упоминания имеются в воспоминаниях А.Микояна и Ф.Бобкова). Однако и уже существующие коллекции материалов устной истории по послевоенной истории крымских татар (в РГГУ, НИПЦ "Мемориал" (Москва), организации "Крымскотатарская инициатива" (Симферополь)) весьма ограниченно используются исследователями. Между тем, изучение крымскотатарской проблемы с привлечением документов устной истории дает возможность рассмотреть ее с позиций микроистории и позволит в какой-то степени компенсировать "недостатки" документов официальных советских органов (двоемыслие, засекреченность отдельных пластов информации, ангажированность).
Таким образом, можно констатировать, что в последнее десятилетие появились первые научные работы по послевоенной истории крымских татар, в том числе связанные с изучением крымскотатарской проблемы. Однако основательные исторические и документальные исследования, в которых бы содержались сведения о механизме принятия политических решений по крымскотатарской проблеме в послесталинский период, расстановке сил в верхах, позициях центральных и региональных властей и в которых в комплексе были бы представлены и проанализированы документы оппонирующих сторон (власти и этноса), пока не созданы.
Несмотря на обстоятельства, препятствующие научной разработке данной темы (приостановка деятельности Комиссии по рассекречиванию архивных документов, придание политической окраски всему, что имеет отношение к крымским татарам, в связи с непростыми отношениями современной России с Украиной и Крымом), такое исследование кажется нам назревшим. Что до "технологии" и техники подобного исследования, то перспективным представляется следующий алгоритм:
При выявлении и анализе нарративных источников предполагается использовать комплексный подход:
- в области архивного поиска: возможно более полное выявление документов, характеризующих деятельность высших партийно-государственных органов, неподцензурной печати (самиздата) и материалов крымскотатарского национального движения;
- в направлении библиографического исследования: поиск и анализ литературы (научной, художественной), периодической печати и публикаций, содержащих информацию по теме исследования;
- в области устной истории: интервьюирование как государственных деятелей, в разное время причастных к выработке решений по крымскотатарской проблеме, так и рядовых крымских татар и активистов национального движения.
При создании устных источников по теме "Крымскотатарская проблема в СССР (1950-1980)" продуктивным представляется применение несколько типов интервью:
- нарративное (свободное интервью без вмешательства интервьюера, задающее лишь общее направление беседы);
- полуструктурированное (интервью, которое состоит из тематических блоков и содержит перечень тех аспектов, о которых должна быть получена информация);
- биографическое (устный рассказ интервьюируемого с последующими анализом текста исследователем).
При критике источников было бы уместно применение как традиционных источниковедческих приемов, так и (для материалов устной истории) методов качественной (гуманистической) социологии, делающей акцент на анализе субъективных сторон жизни человека (в частности, методик и интерпретационных процедур, выработанных феноменологической традицией А. Шюца, "аналитической" социологией Чикагской школы (У. Томас, Ф. Знанецкий), субъективистскими школами этнометодологии и интеракционизма).
Перспективным для понимания характера и духовной направленности крымскотатарского движения представляется использование методологических подходов, выработанных современной социальной наукой для изучения феноменов этничности и национализма, в частности модели национальных движений чешского историка М. Хроха и концепции этницизма (формы коллективной активности в защиту этноса) английского антрополога Э. Смита. Для анализа психологических деформаций, произошедших с крымскотатарским этносом под влиянием многолетнего государственного манипулирования и деэтнизации могут быть полезны подходы французской школы "Анналов" по изучению ментальности (М. Блок, Л. Февр, Ф. Бродель), а также опыт зарубежных этнопсихологов (Р. Бенедикт, М. Мид, Э. Бургиньон) и этнопсихоаналитиков (Ж. Деверо и др.).
(Опубл. в : Источниковедение и историография в мире гуманитарного знания: Докл. и тезисы ХIV научной конференции, Москва, 18-19 апреля 2002 г. - М., 2002. - С.112-116).
|
