| Свидетельство о депортации Османовой Адавие |
| Kirimtatar.com | |
| 25.10.2023 г. | |
|
Председателю Совета представителей крымскотатарского народа при Президенте Украины
ЗАЯВЛЕНИЕ Я. Османова Адавие, крымская татарка 1935 г.р., уроженка Куйбышевского р-на Крымской АССР. Я являюсь свидетелем тотальной депортации крымскотатарского народа 1944 г., осуществленной сталинским коммунистическим режимом бывшего СССР. 18 мая 1944 г. в ходе спецоперации войск НКВД, я и члены моей семьи в составе: мать – Курбединова Сале (1914 г.р.), бабушка – Курбединова Ава (1885 г.р.), сестренки – Эмдие (1938 г.р.) и Левае (1940 г.р.), а также мои соотечественники, проживающие в с. Фотисала, были насильственно выселены с территории Крыма. 15 дней пути следования эшелона люди умирали от голода, болезней, испытывали страшные моральные страдания. На месте высадки, в г. Самарканде Узбекской ССР, нас перераспределили и нашу семью отправили в кишлак. В условиях антисанитарии, недостатка питания и питьевой воды я заболела малярией, а моя младшая сестренка Левае (1940 г.р.) через 4 месяца умерла от голода. С осени 1944 г. по 1951 г. мы с сестренкой находились в детдоме. В 1947 г. на строительстве Талигулянской ГЭС моя мать умерла от несчастного случая. Больная бабушка с очень плохим зрением осталась жить одна в сарае для скотины. После детдома я работала на швейной фабрике им. 8 Марта в г. Самарканде и как все мои соотечественники находилась да 1956 г. под жестким комендантским режимом. Прилагаю моё свидетельство о том, как страшная трагедия депортации и жизни в условиях высылки прошла через мою личную судьбу, и прошу считать мои свидетельства неотъемлемой частью данного заявления. На основании вышеизложенного, учитывая, что подобные преступления совершались в отношении всех моих соотечественников исключительно по национальному признаку, прошу Вас:
ПРИЛОЖЕНИЕ:
"7" сентября 2009 г. Османова Адавие Свидетельство о депортации Адавие Османовой Я, Османова Адавие, крымская татарка 1935 г.р., уроженка с. Фотисала Куйбышевского р-на Крымской АССР. На момент выселения в состав семьи входили: мать – Курбединова Сале (1914 г.р.), бабушка – Курбединова Ава (1885 г.р.), сестренки – Османова Эмдие (1938 г.р.) и Османова Левае (1940 г.р.). На момент депортации моя семья проживала в доме из 4 комнат, имели приусадебный участок и одну корову. До 1939 г. мой отец работал в Союзплодовощ с. Албат бухгалтером, затем его забрали в трудармию и встретились мы с ним только в 1955 г. В течение 16 лет я была лишена отцовской ласки и заботы. Во время оккупации немцами нашего села в 1941 году мне было 6 лет. Мы всё время прятались в окопах и лесах от фашистских бомбежек и налетов. Питались тем, что выращивали в собственном огородике и лесными ягодами. Моя бабушка стала инвалидом по зрению вследствие трагических событий её судьбы: она потеряла двоих сыновей во время голодомора 1933 г. и взрослую дочь, погибшую во время бомбежки в г. Севастополе. До войны мама работала в колхозе на разных работах. На 18 мая 1944 г. я была в возрасте 9 лет, и две сестры соответственно 6 лет и 4 года. В тот момент у нас также жили: две дочери (Мрадие 1937 г.р. и Назмие 1939 г.р.) моей тети Назифе, которая погибла в 1943 г. в г. Севастополе во время бомбежки, а их отец был на фронте. Мою маму, бабушку и пятерых детей разбудили в 4 часа утра, выставили в коридор, бросили вслед постель и заперли дверь дома. Мать была в растерянности, оставшись с пятью плачущими детьми и слепой матерью на улице, успела взять в дорогу только около 4 кг. кукурузы. Под конвоем вооруженных солдат нас повели к школе, куда согнали таких же напуганных и растерянных односельчан. Вечером нас погрузили в грузовики и повезли на станцию Сирень, где продержали всю ночь, а днем 19 мая загрузили в товарные вагоны и повезли в неизвестном направлении. Товарный вагон был разделен на два яруса – наверху были дети, на полу взрослые и пожилые люди, всё необходимое для жизни (приготовление пищи, туалет и т.д.) человека происходило во время остановки поезда. Остановки были кратковременные и с большим промежутком. Так как я была ребенком, детали следования в памяти плохо сохранились. По прибытию в г. Самарканд нас отвезли на грузовиках на стадион "Спартак". Дальше всех нас повели в баню, а вещи забрали на обработку. Когда люди вышли, никто не мог найти своих вещей, а некоторые и вовсе остались без одежды. Затем людей стали развозить по кишлакам, мы попали в колхоз Москва. Поселили нас в ишачий сарай при мечети. Через неделю маму забрали на строительство Талигулянской ГЭС, меня и сестренку (1938 г.р.) забрали в детдом, слепую бабушку и младшую сестренку (1940 г.р.) оставили в сарае, мотивируя тем, что девочка очень маленькая для детского дома. Двух тетиных дочерей забрал их отец, который вернулся с фронта через неделю инвалидом, без одного глаза. На стройке моя мать с другими соотечественниками жила в освобожденной для строителей конюшне. На стройке был тяжелый физический труд, механизации не было. Люди были истощены работой и голодом, много людей погибло на стройке. Моя мать в 1947 г. трагически погибла на этой стройке, утонула. Осенью 1944 г. умирает самая младшая сестренка – Османова Левае, от голода, бабушка остается жить в сарае одна. В 1947 г. бабушку забирает в свою семью её старшая дочь, единственно оставшаяся в живых из пятерых детей. Находясь в детдоме, я не училась до 1947 г., потом началось обучение, закончила я всего 5 классов, из них 3 класса на узбекском языке и 2 класса на русском. А в 1951 г. поступила в ФЗУ на швею-мотористку, по окончанию работала на фабрике. В 1957 г. вышла замуж, вырастила троих детей. В 1975 г. переехали с семьей в г. Краснодар, поближе к Родине, т.к. дорога в Крым для крымских татар была закрыта. После начала массового возвращения нашего народа на родину, я с мужем тоже переехала в Крым в г. Симферополь в 1998 г. Адрес проживания: АРК, г. Симферополь
|